Николай 1 реформа образования кратко. Н.Семичев
ЛЕКЦИЯ XVIII
(начало)
Система народного просвещения при Николае I. – Взгляды императора Николая. – Министерство Уварова. – Его принципы. – Уставы 28 декабря 1828 г. – Университетский устав 1835 г. – Московский университет при Строганове
Министерство Уварова
Сергей Семенович Уваров. Портрет работы В. Голике, 1833
Теперь нам приходится остановиться на ходе просвещения в России и на развитии умственного и политического движения среди интеллигенции в 30-х и 40-х годах.
Адмирал Шишков, унаследованный императором Николаем от предыдущей эпохи, оставался во главе Министерства народного просвещения, как я уже говорил, до 1828 г.; затем с 1828 по 1833 г. министерством управлял пиетист Ливен. С 1833 г. министром сделался один из наиболее знаменитых министров народного просвещения – С. С. Уваров, который управлял этим ведомством до начала третьего периода царствования Николая – до 1849 г. Уваров главным образом и наложил свою печать на деятельность Министерства народного просвещения в Николаевскую эпоху, хотя в сущности он являлся главным образом лишь талантливым исполнителем велений самого Николая. Роль Уварова в деле народного просвещения по значительности проведенных при нем преобразований почти столь же важна, как роль Канкрина в истории русских финансов и роль Киселева в истории крестьянского законодательства. Мы видели, что Николай Павлович обратил внимание на вопросы народного просвещения сразу же по вступлении на престол; он связывал вопрос о направлении народного образования или, вернее, воспитания с направлением политической мысли и задавался целью так поставить систему народного воспитания, чтобы она являлась системой, предотвращающей возможность развития всяких революционных стремлений. Ввиду этого император Николай с самого начала царствования принял ряд своеобразных мер в сфере народного образования, о которых я упоминал уже в одной из предыдущих лекций. Охранительное направление, принятое с самого же начала царствования в деле народного просвещения, получает особенную выдержанность и силу после 1831 г. Верным и решительным исполнителем этого курса и является сменивший в 1833 г. более слабого кн. Ливена рекомендованный Карамзиным Сергей Семенович Уваров. О том, каков был Уваров до 20-х годов, о его довольно смелой оппозиции реакционным стремлениям министерства Голицына в самом начале его деятельности, я уже говорил в свое время, но надо сказать, что Уваров той эпохи и Уваров николаевских времен – это как бы две различные личности. От Уварова прежнего времени к 30-м годам осталась только его солидная научная образованность, а его политические взгляды изменились коренным образом, по-видимому, в соответствии с теми карьерными стремлениями, которые в это время в нем возобладали. Вы помните, что в 1818 г. он в своей речи на акте в главном педагогическом институте говорил, что свобода есть лучший дар Бога и что ради нее не следует опасаться замешательств, сопряженных иногда с конституционным устройством. В письме к Штейну он подшучивал над людьми, которые желают просвещения и в то же время боятся его результатов; он говорил, что они как бы желают огня, который не жег бы. Теперь он свои прежние идеи оставил в стороне и явился главным образом исполнителем тех взглядов, которыми руководился сам император Николай. Прежде всего Уваров усвоил себе ту идею, что вооружать нацию необходимыми знаниями надо лишь в той мере, в какой это необходимо для технических нужд государства, притом строго охраняя публику от проникновения в умы зловредных политических идей.
Еще в Комитете 1826 г. с этой именно точки зрения были пересмотрены уставы средних и низших училищ, причем соответственно взглядам императора Николая на задачи народного просвещения была разорвана сеть учебных заведений, построенная когда-то по плану Янковича де-Мириево, и введены новые уставы и новые программы гимназий и уездных училищ, утвержденные 28 декабря 1828 г. Эта реакционная мера прошла еще в тот период царствования Николая; который я характеризовал как период, вообще непротивный прогрессу.
Православие, самодержавие, народность
Уваров, еще в бытность товарищем министра при Ливене, получил в 1832 г. командировку, целью которой было обозрение Московского университета и других провинциальных учебных заведений, постановки в них преподавания и выяснение того, как приводится в исполнение устав 1828 г., а также, наконец, какие преобразования требуются в организации университетов. Возвратившись из этой поездки, Уваров представил характерный письменный отчет, который был составлен с таким тонким пониманием взглядов императора Николая, что непременно должен был провести автора его на министерский пост. В отчете Уваров так излагал свои впечатления от ревизии Московского университета:
«Утверждая, что в общем смысле дух и расположение умов молодых людей ожидают только обдуманного направления, дабы образовать в большем числе оных полезных и усердных орудий правительства, что сей дух готов принять впечатление верноподданнической любви к существующему порядку, я не хочу безусловно утверждать, чтобы легко было удержать их в сём желаемом равновесии между понятиями, заманчивыми для умов недозрелых и, к несчастью Европы, овладевшими ею, и теми твердыми началами, на коих основано не только настоящее, но и будущее благосостояние отечества; я не думаю даже, чтобы правительство имело полное право судить слишком строго о сделанных, может быть, ошибках со стороны тех, коим было некогда вверено наблюдение за сим заведением; но твердо уповаю, что нам остаются средства сих ошибок не повторять и постепенно, завладевши умами юношества, привести оное почти нечувствительно к той точке, где слияться должны, к разрешению одной из труднейших задач времени, – образование правильное, основательное, необходимое в нашем веке, с глубоким убеждением и теплой верою в истинно русские охранительные начала православия, самодержавия и народности, составляющие последний якорь нашего спасения и вернейший залог силы и величия нашего отечества» .
Император Николай увидел в авторе этого отчета надежную опору для проведения в умы молодого поколения тех идей, которые сам он признавал спасительными и необходимыми. Уже ставши министром, Уваров определенно говорил, что он главной задачей своего управления Министерством народного просвещения ставит: сдерживать наплыв новых идей в Россию, хочет продлить ее юность, и что если ему удастся задержать ее развитие лет на 50, то он умрет спокойно .
«В нынешнем положении вещей и умов нельзя, – писал он в только что цитированном отчете своем, – не умножать, где только можно, число «умственных плотин». «Не все оныя, может быть, окажутся равно твердыми, равно способными к борьбе с разрушительными понятиями; но каждая из них может иметь свое относительное достоинство, свой непосредственный успех» .
Этот отчет и лег в основание всей последующей политики Министерства народного просвещения. Таким образом, во главе министерства был поставлен один из образованнейших русских людей того времени, каким был, несомненно, Уваров; и человек этот ставил себе трудную задачу укреплять и вводить в умы молодого поколения «истинное просвещение» и в то же время охранять их от заноса революционных идей и настроений. Можно подумать, что он сам теперь уверовал в существование такого огня, который не жег бы! В этом направлении велась и средняя школа, но нельзя не сказать, что чем дальше, тем больше освобождалась ее программа от излишних наук и познаний.
Русские учебные заведения при Николае I
Еще в комитете Шишкова шли большие споры о том, как построить преподавание в гимназиях, и было постановлено, что наиболее желательная программа – классическая. При этом возникли разногласия по вопросу о том, вводить ли один латинский язык или и греческий. Многие члены комитета стояли за введение наряду с латинским и греческого языка и придавали этому введению обоих языков важное значение. Но император Николай признал, что греческий язык лишний, что он будет только обременять учащихся. В соответствии с этим греческий язык был устранен из обыкновенных гимназий, так как признавали необходимым или ввести греческий язык в полном объеме, или совсем его не вводить. Его решили ввести лишь в немногих столичных гимназиях.
При этом, несмотря на то что была принята классическая система, ни естествознание, ни логика, ни даже ознакомление с современным положением страны, которое должно было даваться статистикой, вначале не были исключены из курса гимназий. Но чем дольше испытывалась эта система, чем дольше Уваров оставался министром, тем больше убеждались в бесполезности столь широкой программы, и первоначально включенные в нее предметы мало-помалу один за другим из нее выкидывались; так, в 1844 г. была устранена статистика, в 1847 г. – логика, а перед тем, в 1846 г., был сокращен курс математики, так что в конце концов программа обучения в средней школе к концу 40-х годов и к концу управления Уварова все более и более понижалась.
В это время дворянство стало охотнее отдавать своих детей в гимназии. Это обусловливалось, с одной стороны, необходимостью иметь диплом для службы, а с другой стороны – тем, что к этому времени иссяк в значительной мере тот контингент вольных учителей, который был ранее к услугам помещиков в виде различных иностранных эмигрантов. Таким образом, виды правительства осуществлялись и потребность в гимназиях в дворянских кругах все увеличивалась. Соответственно шел и рост числа гимназий: в 1826 г. их было 48, а в 30-х годах – 64; число учащихся было в начале царствования 7 тыс., а к концу – 18 тыс. человек. Увеличилось и число уездных училищ, но качество преподавания и там понижалось, а не развивалось. Этому содействовала и перестройка самого управления учебным ведомством. По прежнему уставу 1804 г., который ознаменовал собою самый блестящий период в истории русского просвещения, во главе управления в провинции стояли университеты. Теперь, во-первых, организация самих университетов по уставу 1835 г. была изменена, а затем они были совершенно устранены от заведования учебными делами в средних и низших училищах, которое всецело сосредоточилось теперь в руках попечителей учебных округов, причем такими попечителями во многих местах сделаны были местные генерал-губернаторы, а в Сибири – губернаторы, Большая часть этих попечителей при Николае назначалась из военных генералов, которые, по мере того как настроение правительства становилось консервативнее, выбирались все чаше из таких лиц, которые способны были главным образом обуздывать и подтягивать.
Университеты также были перестроены заново по уставу 1835 г. Этот устав совершенно изменил положение университетов, значительно ограничив их автономию. Правда, наружно некоторые следы ее остались: оставлено было право выбора ректора, предоставлено было самим профессорам замещать свободные кафедры; но одновременно с этим было предоставлено и министру народного просвещения право не утверждать избранников совета и назначать своих кандидатов, а так как министр народного просвещения широко пользовался своим правом, то право выбора постепенно на деле сошло на нет.
Следует, однако же, отметить, что в университетах сохранилась еще забота о возможно лучшей подготовке профессоров, так что в 30-х годах широко практиковались даже командировки молодых кандидатов за границу. Эти командировки дали в 40-е годы блестящие результаты. Благодаря им явилась целая плеяда молодых русских ученых, которая дала очень много для следующего поколения русской интеллигенции: достаточно вспомнить имена Грановского, Редкина, Крюкова, Буслаева (в Москве), Меера (в Казани), Неволина, Куторги (в Петербурге). В Московском университете этому в особенности способствовал попечитель граф С. Г. Строганов, который, сам будучи очень образованным человеком, деятельно заботился об улучшении профессорского состава, что не помешало ему в то же время вмешиваться в систему преподавания и даже в программы отдельных профессоров, подсказывать им желательное направление и вообще распоряжаться в университете, как заправскому хозяину. Таким образом, и тут комбинировалось желание, с одной стороны, улучшить систему преподавания, а с другой – определить тон и направление его. Во всяком случае, университет потерял свое независимое автономное устройство, которым он пользовался по уставу 1804г. до реакционного министерства кн. Голицына, при котором университетская автономия нарушена была во многих местах фактически.
Что касается числа университетов, то в этот период был открыт (в 1834 г.) Киевский университет Св. Владимира, но это не был вполне новый университет, так как он заменил собою Виленский, который был закрыт вскоре после восстания 1831 г.
Такова общая картина народного образования во втором периоде царствования Николая.
Политика правительства Николая I в области образования и печати довольно часто характеризуется историками как борьба с ними. Вряд ли это справедливо. Император, так же как и Александр I, считал необходимым содействовать образованию. Однако после выступления 14 декабря 1825 г. верховная власть сознавала, что просвещение - это, по словам С.С.Уварова, «огонь, который не только светит, но и жгет».
С первых же дней правления новый монарх всерьез размышлял о том, какое просвещение нужно России.
Опыт подсказывал, что, учась, молодые люди не только получали знания для государственной службы, но и заражались вольномыслием. Соотношение выгод и неудобств от образования было предметом обсуждения и в обществе. Свои мысли об згом высказывали монарху Н.М.Карамзин, А.С.Шишков, А.С.Пушкин и др.
В мае 1826 г. Николай I учредил Комитет по устройству учебных заведений. Перед ним ставилась задача проанализировать учебные уставы и выработать новые. Утвержденная в 1827 г. программа А.С.Шишкова определяла, что образование должно быть сословным и «соображаемым с будущим предназначением обучающихся». Особое внимание уделялось религиозному и нравственному воспитанию учащихся. Эти принципы не были полностью приняты императором, но устав просуществовал до 1835 г.
Наиболее емко основы национального образования были сформулированы министром просвещения, графом С.С.Уваровым. Само назначение Уварова на этот пост противоречит распространенному в историографии мнению о «тупоголовых исполнителях» николаевского царствования. Сергей Семенович был человеком образованным, известным своими литературными пристрастиями. Служебную карьеру Уваров начал в Министерстве иностранных дел в 1800 г. В 1810 г. он вышел с дипломатической службы и занял должность попечителя Петербургского учебного округа. На этом посту Уваров прославился как покровитель науки. В попечительство Рунича Сергей Семенович выступил в защиту уволенных из Петербургского университета профессоров. С 1818 г. и вплоть до самой смерти (1855) Уваров был президентом российской Академии наук.
Выступление декабристов, его неудача многих заставили переосмыслить свое отношение к власти. Уваров относился к тем либеральным деятелям, кто считал, что прогрессивные преобразования в стране способно провести только правительство. Из противостояния с верховной властью интеллигенция должна перейти к сотрудничеству с ней. Это даст ей возможность влиять на политический курс правительства. Уваров не признавал законность революции, осуждал военный переворот как средство
изменения существующей системы. Спасение для России он видел в выборе эволюционного пути развития.
1 .Руководствуясь этими убеждениями, в 1832 г. Уваров представил императору изложение своих взглядов на характер и назначение просвещения в России. Его концепция получила в историографии название «теория официальной народности». Уваров изложил идеи, которые были хорошо знакомы русскому обществу. Россия, в представлении министра, - страна, имеющая отличный от Европы путь развития. Европейские страны сотрясаются гражданскими войнами потому, что общество, ее считанное на католическом учении, относится к власти враждебно. Другое дело - Россия. Систему отношений власти и общества здесь заложила православная традиция. Поэтому православные ценности, пропаганда идеи согласия власти и народа должны быть в центре школьного обучения. Эта идея объединяет народ и самодержавие. Народ верит в царя, царь заботится о народе. Обе стороны должны осознать свои обязанности друг перед другом.
Николай I одобрил документ и сделал Уварова главным исполнителем предложенной программы. В течение 15 лет, с 1833 по 1849 гг., Сергей Семенович возглавлял цензуру и Министерство просвещения. В это время формула «православие, самодержавие, народность» внушалась обществу в школьных классах, с университетских кафедр, со страниц официальных журналов.
В 1835 г. по инициативе Уварова было введено новое положение об учебных округах. По нему попечители становились не представителями интересов учебного округа перед верховной властью, как было ранее, а контролерами и администраторами. Отныне попечитель должен был жить в центре округа и управлять всеми учебными заведениями в нем. Увеличилась доля профессиональных военных среди попечителей округов. Выбор правительства падал, как правило, на представителей местного дворянства, хорошо знавших местные условия.
В том же году был объявлен новый устав университетов. Последние были поставлены в более жесткое подчинение попечителям. Университетская корпорация сохранила право выбора ректора, декана, профессоров, но более частыми стали случаи их утверждения в министерстве. Уничтожался университетский суд. Студенческая жизнь строго регламентировалась. Вводились должности инспектора студентов и его помощников.
И все же, нет оснований п ворить, что правительство Николая I глушило образование в стране. Оно желало контролировать и направлять мысли общества. Император счи:ал, что гуманитарные науки (философия, логика и т.д.) и литература портят умы молодежи. Именно представители
этих дисциплин чувствовали себя зажатыми, стесненными идеологическими рамками. Напротив, техническое образование и техническая наука в правление Николая I получили мощный стимул к развитию. Министр финансов Канкрин разработал целую программу по преодолению технологической отсталости страны от Европы. Одним из важных средств к тому он считал техническое образование. Координатором просветительской программы в этой области призван был стать открытый в 1828 г. в Петербурге технологический институт.
Кроме того, в 1840 г. при некоторых российских университетах, в том числе и при Казанском, были открыты камеральные разряды по подготовке юридически и экономически грамотных управленцев для промышленности. Тогда же стало широко практиковаться чтение публичных лекций профессорами университетов. Так в 1850-е популярность годы получил курс лекций казанского профессора М.Я.Киттары.
Конечно, одним скачком техническую безграмотность населения и технологическое отставание страны преодолеть невозможно. Публичные лекции посещали не заводчики и фабриканты, а гимназисты и студенты. Да и технологический институт предоставлял знания по организации в основном отраслей легкой промышленности, а страна нуждалась в технологическом образовании специалистов для тяжелой промышленности. Но развитию технических наук толчок был дан.
Разработка крестьянского вопроса стимулировала развитие сельскохозяйственных учебных заведений. Министерство государственных иму-ществ графа Киселева пропагандировало новинки сельскохозяйственных наук через специальную «Земледельческую газету», субсидировало переводы и издания зарубежной литературы по агрономии. В 1848 г. Горыго-рецкая земледельческая школа была преобразована в высшее агрономическое учебное заведение. Правительство посылало наиболее способных выпускников университетов на стажировку за границу для подготовки педагогов-аграриев.
В целом, действия правительства в области образования привели к значительному увеличению числа учебных заведений в стране. Гимназий стало больше почти в два раза, а учащихся в них - в 2,5 раза. В Москве и Петербурге открылись высшие технические и сельскохозяйственные школы.
Той же логикой руководствовалось правительство в цензурной политике. В 1826 г. был издан цензурный устав, предложенный А.С.Шишковым. Современники прозвали его «чугунным». Министр настолько увлекся борьбой с вольномыслием, что предписывал запрещать любое издание, которое может быть истолковано как неуважение к властям и религии.
Однако по мере выработка курса внутренней политики император счел нужным отказаться от столь жесткого цензурного устава. В 1828 г. появился новый, более смягченный, вариант. Главное управление цензуры подчинялось Министерству народного просвещения, но в него входили не только президенты Академии наук и художеств, но и чиновники III Отделения Е.И.В.Канцелярии, чиновники министерства внутренних дел. Главному управлению подчинялись местные комитеты, состоящие под председательством попечителей учебных округов.
Помимо общей цензуры, устав учредил ведомственные цензурные комитеты. Издания духовного содержания контролировал Синод, медицинские журналы и книги подвергались проверке Медицинской академии. III Отделение не оставляло без внимания ни одного запрещенного сочинения, ни одного автора, замеченного в крамоле. В 1830-е гг. был закрыт ряд общественно-политических изданий: среди них «Европеец» П.В.Кире^аског^ «Московский телеграф» Н.А.Полевого, «Телескоп» Н.И.НадеъЛлнг. Литературная газета» А.А.Дельвига. В то же время правительство поощряло издание научно-технических журналов, «Ученые записки». До 1848 г. университеты имели возможность переписки с зарубежными учеными.
Революционные события в Европе 1848-1849 гг. настолько напугали правительство, что оно приняло ряд срочных мер для ограждения российского общества о г «якобинских» идей. В феврале 1848 г. был учрежден секретный комитет, который должен был прочитывать все печатные произведения и докладывать о них лично императору. Многие российские университеты стояли на грани закрытия. Уваров, выступивший со статьей в их защиту, был заменен на посту министра просвещения П.А.Ширинским-Шихматовым - сторонником идей администрации Шишкова. Связи с европейскими университетами были прерваны. Начался период культурной изоляции России. Время «железного занавеса» оставило о себе тяжелую память у современников.
Итак, правление Николая i было временем, когда Россия стала свидетелем грозных революционных событий. Эхо социальных потрясений в соседних странах гулко отозвалось в общественной жизни страны. Стремление предотвратить революционное развитие событий определило по ш-тический курс правительства, его изменения.
На этапе 1826-1848 гг. правительство считало проведение преобразований лучшим залогом против политического взрыва. В это время готовятся и проводятся мероприятия в отношении крестьян; вводятся усовер-
шенствования в государственный аппарат; разрабатывается законодательство; проводится финансовая реформа, поощряется образование.
Однако размах революционных событий 1848-1849 гг. в Европе способствовал укреплению охранительно-реакционных тенденций в правительстве. Россия изолируется от европейского сообщества в политическом и культурном отношении.
Общее устройство системы образования осталось тем же, но все школы были выведены из подчинения университетам и переведены в прямое подчинение администрации учебного округа (т.е. Министерству народного просвещения). Было сильно изменено преподавание в гимназиях. Главными предметами стали греческий и латинский языки. «Реальные» предметы разрешалось преподавать как дополнительные. Гимназии рассматривались лишь как ступень к университету; таким образом, учитывая сословный характер гимназий, разночинцам был практически закрыт доступ к высшему образованию. (Тем не менее в 1853 году в одном только Петербургском университете они составляли 30% от общего числа студентов). Благородные пансионы и частные школы, плохо поддававшиеся тотальному контролю со стороны государства, были преобразованы или закрыты, их учебные планы должны были быть согласованы с учебными планами государственных школ.
Похожая информация:
Поиск на сайте:
1.3 Реформа образования при Николае I
Российское образование при Николае I
После смерти Александра I и восстания декабристов реакционный откат российской системы образования продолжался. Уже в мае 1826 года императорским рескриптом был образован специальный Комитет устройства учебных заведений, которому было поручено немедленно ввести единообразие в учебную систему, «дабы уже, за совершением сего, воспретить всякие произвольные преподавания учений, по произвольным книгам и тетрадям».
Николай I прекрасно понимал, что борьбу с революционными и либеральными идеями надо было начинать со школ и университетов. Системе образования был возвращен сословный характер: как суммировал позицию николаевского правительства П.Н. Милюков, «никто не должен получать образование выше своего звания».
Общее устройство системы образования осталось тем же, но все школы были выведены из подчинения университетам и переведены в прямое подчинение администрации учебного округа (т.е. Министерству народного просвещения). Было сильно изменено преподавание в гимназиях. Главными предметами стали греческий и латинский языки. «Реальные» предметы разрешалось преподавать как дополнительные.
Бакалаврская работа Реформы образования в Российской империи в первой половине XIX в
Гимназии рассматривались лишь как ступень к университету; таким образом, учитывая сословный характер гимназий, разночинцам был практически закрыт доступ к высшему образованию. (Тем не менее в 1853 году в одном только Петербургском университете они составляли 30% от общего числа студентов). Благородные пансионы и частные школы, плохо поддававшиеся тотальному контролю со стороны государства, были преобразованы или закрыты, их учебные планы должны были быть согласованы с учебными планами государственных школ.
Именно из уст министра народного просвещения С.С. Уварова (в его обращении к попечителям учебных округов 21 марта 1833 года) прозвучала печально знаменитая формула «православие, самодержавие, народность». «Русские профессора должны были читать теперь русскую науку, основанную на русских началах (П.Н. Милюков). В 1850 году новый министр, Ширинский-Шихматов, докладывал Николаю I, что «все положения науки должны быть основаны не на умствованиях, а на религиозных истинах и связи с богословием». Он же писал, что «лица низшего сословия, выведенные посредством университетов из природного их состояния… гораздо чаще делаются людьми беспокойными и недовольными настоящим положением вещей…».
В университетах и других высших учебных заведениях была отменена выборность ректоров, проректоров и профессоров – они теперь прямо назначались Министерством народного просвещения. Поездки профессоров за границу были резко сокращены, прием студентов ограничен, была введена плата за обучение. Для всех факультетов стали обязательными богословие, церковная история и церковное право. Ректоры и деканы должны были наблюдать, чтобы в содержании программ, в обязательном порядке представляемых профессорами перед чтением курсов, «не укрылось ничего, несогласного с учением православной церкви или с образом правления и духом государственных учреждений». Из учебных планов была исключена философия, признанная – «при современном предосудительном развитии этой науки германскими учеными» – ненужной. Чтение курсов логики и психологии было возложено на профессоров богословия.
Были приняты меры к укреплению дисциплины среди студентов, т.е. к гласному и негласному надзору за ними: так, инспектору Московского университета предписывалось посещать «в разные часы и всегда неожиданно» квартиры казеннокоштных студентов, контролировать их знакомства, посещение ими церковных служб. Студенты были одеты в форму, регламентировалась даже их прическа, не говоря уже о поведении и манерах.
В 1839 году в некоторых гимназиях и уездных училищах были открыты (с 4-го класса) реальные отделения, где преподавались промышленно-естественная история, химия, товароведение, бухгалтерия, счетоводство, коммерческое законоведение и механика. Принимались туда разночинцы; задача заключалась в том, чтобы, как прямо писал министр, «удержать низшие сословия государства в соразмерности с гражданским их бытом и побудить их ограничиться уездными училищами», не допуская в гимназию и тем более в университеты. Но объективно это означало отход от господства классического образования в сторону реальных потребностей общества.
Похожая информация:
Поиск на сайте:
Начало XIX в. - время культурного и ду-ховного подъема России, которому способство-вала политика «просвещенного абсолютизма», проводимая Александром I. При Александре открылись новые университеты - Казанский, Харьковский, Виленский, Дерптский и Петер-бургский, Лесной институт, Царскосельский ли-цей. В 1815 г. армянская семья Лазаревых ос-новала в Москве Институт восточных языков. При Николае I, покровительствовавшем ин-женерно-техническому и военному образованию, открылись Петербургский технологический уни-верситет, Московское техническое училище, Ака-демия Генерального штаба, Инженерная и Артил-лерийская академии. Число средних учебных за-ведений - гимназий - за 30 лет (с 1824 г.) уве-личилось почти вдвое, продолжала развиваться система женского образования, основы которой были заложены при Екатерине И. Развитие на-чального народного образования шло медленно. Церковь, некоторые помещики, отдельные ведомства открывали школы для детей из народа, но общей системы не было.
В первой половине XIX в. русская наука дос-тигла больших успехов. Н. И. Лобачевский создал неевклидову геометрическую систему; Н. Н. Зинин синтезировал анилин (это был один из круп-ных успехов в органической химии); В. В. Петров показал возможность использования электрической дуги и электрического разряда для освещения; Б. С. Якоби открыл метод гальванопластики; П. П. Аносов раскрыл секрет древнего булата и за-ложил основы науки о качественных сталях. В Пулковской обсерватории - предмет восторгов за-рубежных астрономов - трудился В. Я. Струве, обнаруживший концентрацию звезд в Млечном Пути; Н. И. Пирогов впервые стал оперировать под эфирным наркозом; Н. М. Карамзин написал 12-томную «Историю Государства Российского»…
Становление России как морской державы вы-двигало новые задачи перед отечественными гео-графами. В 1803-1806 гг. адмирал И. Ф. Кру-зенштерн возглавил первую русскую кругосвет-ную экспедицию из Кронштадта до Камчатки и Аляски, в которой изучались острова Тихого океа-на, Китай, Япония, Сахалин и Камчатка; были со-ставлены подробные карты исследованных мест. В 1811 г. русские моряки во главе с капитаном В. М. Головниным обследовали Курильские остро-ва.
Реформы Николая I (кратко)
Г. И. Невельской открыл устье Амура и пролив между Сахалином и материком. В 1819-1821 гг. русская экспедиция - ее возглавлял адмирал Ф. Ф. Беллинсгаузен - открыла Антарктиду. Уче-ник Головнина, Ф. П. Литке, исследовавший Се-верный Ледовитый океан, берега Камчатки и Юж-ной Америки, основал Русское географическое об-щество. Экспедиции путешественников имели большое значение не только для географической науки; они открывали другие страны, изучали жизнь других народов.
дипломная работа
1.3 Реформа образования при Николае I
Дальнейшее переустройство образовательной системы было связано с событиями декабря 1825 года, восстанием декабристов, которое оказало огромное влияние на все стороны социальной жизни Российской империи. Новый император Николай I видел одну из причин революционных выступлений в несовершенстве образовательной системы. Мысли о «порочности» отечественного образования неоднократно высказывал и министр народного просвещения адмирал A.C. Шишков, который был на этой должности в 18241828 годах. Он считал, что народное просвещение должно быть национальным по содержанию и помогать укреплению самодержавия. Чернозуб С. П. Реформа высшей школы: наследие и диктат традиций //Общественные науки и современность. 1998, № 2.
Свои взгляды A.C. Шишков проводил также через Комитет по устройству учебных заведений, который работал с 1826 по 1835 год. Комитетом были подготовлены: устав гимназий и училищ уездных и приходских (1828 г.), устав университета Св. Владимира в Киеве (1833 г.), положение об учебных округах (1835 г.) и Общий устав императорских российских университетов (1835 г.).
Разработка устава гимназий протекала в острых разногласиях по вопросу о характере гимназического образования. Одни из них полагали, что свою роль гимназия сможет осуществить только как учебное заведение «снабжающее необходимыми предварительными знаниями готовящихся вступить в университеты» Уваров П.Ю. Характерные черты университетской культуры // Из истории университетов Европы XIII-XV вв. Воронеж, 1984. ; другие (Шишков), наоборот, допускали известную самостоятельность гимназического курса, как «доставляющего способы приличного дворянского воспитания тем из молодых людей, которые не намерены или не могут продолжать учения в университетах». Задачу подготовки в университет защитники первого мнения сводили, главным образом, к изучению древних языков и словесности; сторонники законченности гимназического курса, напротив, в центр изучения ставили родной язык, литературу, историю, иностранные языки и право. В поисках компромисса между этими двумя противоположенными и односторонними решениями вопроса большинством членов комитета были намечены три варианта направления развития гимназий: 1) двойственность типа средней школы в форме параллельного существования классических гимназий, готовящих в университеты, и особых училищ, дающих законченное образование; 2) бифуркация старших классов гимназии, разветвляющая образование по тем же двум линиям; и 3) единый тип гимназии с узкоклассической программой (без греческого языка), дополненной преподаванием родного и новых иностранных языков и некоторых естественнонаучных дисциплин. Автором последнего предложения был С.С. Уваров. Николай I поддержал его вариант, который и вошел в утвержденный устав. Новый устав выдвигал перед гимназиями цель, с одной стороны, готовить к слушанию университетских лекций, с другой - «доставить способы приличного воспитания». Гимназия состояла из семи классов. Количество предметов и объем их преподавания в первых трех классах всех гимназий был одинаковым, а, начиная с 4-го класса гимназии делились на гимназии с греческим языком и без него. Во главе гимназии по-прежнему стоял директор, в помощь которому назначался инспектор, избираемый из старших учителей, для наблюдения за порядком в классах и ведения хозяйства в пансионах. Учреждалось также звание почетного попечителя, для общего с директором надзора, за гимназией и пансионом. Кроме того, были образованы педагогические советы, в задачу которых входило обсуждение учебно- воспитательных вопросов в гимназии и принятие мер к их улучшению. Главными предметами признавались древние языки и математика. На изучение латинского языка и древней словесности как знания, приучающий ум «к внимательности, трудолюбию, скромности и основательности» отводилось большая часть учебного времени - 39 часов. Увеличивалось число уроков по Закону Божию и отечественному языку. Из остальных предметов оставались: география, и статистика, история, физика, новые языки, чистописание и рисование. Устав гимназий и училищ 1828 г. до 60-х гг. не подвергался пересмотру. Однако, отдельными распоряжениями правительства в него вносились поправки. Так, в 1839 г. было опубликовано особое «Положение о реальных классах при учебных заведениях Министерства народного просвещения», а в 1849-1852 гг. были внесены существенные изменения в учебные планы гимназий.
Дальнейшие преобразования системы народного просвещения николаевского времени вновь были связаны с именем графа С.С. Уварова, но уже как управляющего Министерства Народного Просвещения с марта 1833 г. (с апреля 1834 г. - министр). С молодых лет он был убежден, что образование есть необходимая предпосылка прогресса в любой сфере, а уровень просвещенности является критерием в оценке любой страны. Бороздин И. Н. Университеты России в первой половине XIX века// История России в XIX веке. Т. 2. СПб, 1907.
При активном участии С.С. Уварова было подготовлено и 25 июня 1835г. утверждено положение об учебных округах Министерства Народного Просвещения, которое создало необходимые правовые основы для эффективного руководства образованием Российской империи. Согласно документу все учебные заведения распределялись по восьми округам: во главе которых стояли университеты с попечителем.
К середине 30-х гг. XIX в. Россия имела шесть университетов: Московский, Петербургский, Казанский, Харьковский, Киевский (св. Владимира) и Дерптский. Жизнь первых четырех из них регулировалась уставом, подготовленным Комитетом устройства учебных заведений, и высочайше утвержденным 26 июля 1835 года. Два других университета, Дерптский и Киевский, функционировали на основе специально подготовленных для них уставов, так как первый был по составу немецким, а второй польским и к ним был необходим другой подход.
По уставу 1835 г. (в отличие от устава 1804 г.) управление каждым из университетов вверялось в особое руководство попечителя учебного округа - правительственного чиновника, назначаемого императором. Попечитель становился единоличным начальником всех учебных заведений, входящих в округ, которые прежде подчинялись университетам. Попечителю помогал совет, в который входили помощник попечителя, ректор университета, инспектор казенных училищ, два-три директора гимназий и почетный попечитель из знатных местных людей. Ожидалось также, что попечитель будет по- прежнему обращаться за помощью в совет университета по чисто академическим вопросам. Однако на практике этого не произошло. Новая централизованная система управления учебными округами привела к ограничению университетской автономии и академических свобод Бороздин И. Н. Университеты России в первой половине XIX века// История России в XIX веке. Т. 2. СПб, 1907. . В результате значительно возросла роль попечителя и его канцелярии в управлении университетом. Его правовые функции в отношении университетов существенно расширялись, что было закреплено в ряде статей устава. Первейшей обязанностью попечителя являлось строго следить за тем, чтобы университетский штат неукоснительно выполнял свои обязанности, и наблюдать за его способностью к делу, нравственностью и преданностью. В случае несоответствия преподавателя этим требованиям попечитель мог сделать ему выговор или уволить, если посчитает его неблагонадежным. По собственному усмотрению попечитель мог возглавить университетский совет, состоящий из профессоров и выборного ректора. Кроме этого, попечитель являлся главой правления университета, куда кроме него входили ректор, деканы факультетов и инспектор. Правлению советом университета вверялась забота о финансах, материальной части, штатах и канцелярии, а также функция поддержания порядка в университете. Прежнее университетское судопроизводство было отменено и передавалось в местные органы правосудия. И, наконец, теперь попечитель, а не ректор, назначал инспектора для надзора за студентами, и не из числа профессоров, как было раньше, а из числа чиновников.
Устав 1835г. сохранил прежний принцип формирования преподавательских кадров: замещение вакансий по кафедрам осуществлялось по избранию советов, для чего претендент должен был представить свои научные труды и прочитать три пробные лекции; министр просвещения утверждал избранные кандидатуры профессоров и адъюнктов, и по собственному усмотрению мог назначать их на вакантные кафедры.
Профессорам, прослужившим 25 лет, присваивалось звание заслуженного и назначалась пенсия в размере полного оклада. В случае его желания продолжить службу в университете кафедра объявлялась вакантной и совет проводил процедуру повторного избрания. Если профессор вновь занимал кафедру, то он сверх полного жалованья в течение пяти лет получал и пен-, сию.
Сохранялись за профессорскими коллегиями такие академические права, как распределение учебных курсов, стипендий, обсуждение учебных пособий и методов преподавания. За университетским советом полностью сохранились функции надзора за собственной академической жизнью: у профессоров сохранилась привилегия на беспошлинный и бесцензурный ввоз материалов для научных занятий, право самостоятельной цензуры диссертаций и научных трудов преподавателей, а также печатавшихся на государственные средства университетских изданий и др. Кроме того, университетский совет продолжал избирать из числа своих профессоров ректора и деканов на четырехлетний срок с последующим их утверждением соответственно императором и министром. Ректорские полномочия расширялись за счет предоставления им права делать выговоры профессорам и чиновникам университета, если те недобросовестно выполняли свои обязанности. Профессоров освободили от административных обязанностей, которые, как правило, были им в тягость и исполнялись ими неважно. Новый устав призывал профессоров сосредоточиться на научных исследованиях и обучении студентов. В каждом университете создавалась общеуниверситетская кафедра богословия, церковной истории и церковного законоведения для всех студентов греко-российского вероисповедания.
Исследователи признавали, что университетский устав 1835 г. был шагом назад в вопросах автономии университетов по сравнению с уставом 1804г., но являлся более либеральным, чем уставы германских университетов, и тем более Франции, где университеты вообще не признавались научными сообществами. Петров Ф.А. Российские университеты в первой половине ХIХ века. Формирование системы университетского образования. М., 2001.
Вместе с уставом 1835 г. утверждались и штаты университетов. В составе Московского, Казанского, Харьковского и Киевского университетов было три факультета: философский, юридический и медицинский. До конца 1840-х гг. философский факультет делился на два отделения: словесное и естественное. В Петербургском университете медицинского факультета не было, но в 1856 г. был введен еще один - восточных языков. Срок обучения на медицинском факультете составлял пять лет, на остальных четыре года. Для Московского, Казанского и Харьковского университетов были определены следующие штаты: 26 ординарных и 13 экстраординарных профессоров, один профессор богословия, восемь адъюнктов, два прозектора с двумя помощниками, четыре лектора иностранных языков, учитель рисования и учителя искусств (фехтования, музыки, танцев, верховой езды). Несколько меньший штат выделялся для Петербургского и Киевского (где также первоначально не было медицинского факультета) университетов. Ординарные и экстраординарные профессора должны были иметь степень доктора наук, адъюнкты - магистра наук.
Законодательство царской России включало преподавателей университетов в общую систему чиновной иерархии. Они наделялись соответствующими классными чинами и носили форменные мундиры. Ректору полагался чин V класса, ординарному профессору - VII класса, экстраординарному профессору, адъюнкту и прозектору - VIII класса. Наличие ученой степени при вступлении на государственную службу также давало право на чины: доктор наук получал чин V класса, магистр - IX, кандидат - X класса. К концу своей преподавательской деятельности многие профессора дослуживались до чина действительного тайного советника, а некоторые достигали и чина тайного советника. Приобретение учености открывало для тех, кто не имел дворянского звания, путь к нему. Законодательно чин IX класса давал личное, а IV класса (действительный статский советник) потомственное дворянство. Петров Ф.А. Российские университеты в первой половине ХIХ века. Формирование системы университетского образования. М., 2001.
Российское студенчество второй половины 30-х гг., как и прежде, подразделялось на своекоштных и казеннокоштных. Первая группа была наиболее материально обеспеченной. Многие из них были уроженцами университетского города и проживали в домах своих родителей или на наемных квартирах и самостоятельно вносили плату за свое обучение, по окончании которого могли свободно трудоустраиваться. Казеннокоштные студенты жили в пансионах при университете на полном казенном содержании и были обязаны после окончания курса шесть лет отработать по соответствующему назначению. Студентам полагалась темно-синяя, украшенная золотыми пуговицами и петлицами золотого шитья форменная одежда, к ней полагалась треуголка и шпага. Согласно уставу 1804 г., студенты отвечали за свое поведение перед профессорами-инспекторами и независимым университетским судом. Для Николая I эта система показалась недостаточной. В уставе 1835 г. были узаконены новые правила поведения студентов и надзора за ними. Теперь старший инспектор каждого университета, высокопоставленный и высокооплачиваемый чиновник, призывался на свой пост с гражданской или военной службы и должен был, опираясь на штат своих заместителей, осуществлять контроль за благочестием, прилежанием и чистоплотностью студентов. Эймонтова Р. Г. Русские университеты на грани двух эпох: от России крепостной к России капиталистической. М., 1985. book-forum.iuoop7
Части студентов по окончании университета присваивалось звание действительного студента и чин XII класса. Студентам, успешно сдавшим экзамены и представившим диссертацию или награжденным ранее медалью за сочинение, присуждалась ученая степень кандидата наук и право на чин X класса. Университетские выпускники имели юридические основания поступать на государственную или военную службу, просить о причислении в почетное гражданство.
В целом устав 1835 г. обеспечивал поступательное развитие российских университетов до середины 40-х годов, русские университеты во второй четверти XIX в. были весьма близки к лучшим университетам Европы.
Поступательному развитию российских университетов способствовала политика правительства, направленная на формирование преподавательского состава высшей квалификации - сложного для высшей школы вопроса. Изначально университеты пополняли ряды преподавателей за счет приглашения иностранцев, но языковой барьер затруднял эту практику, да и национальная гордость россиян требовала ее прекращения. При министре просвещения А.Н. Голицыне пытались готовить профессоров за границей из числа направленных туда российских студентов, однако это не снижало потребности российских университетов в квалифицированных преподавательских кадрах. Прорыв в этом направлении был сделан с открытием в 1827 г. Профессорского института при Дерптском университете. Только два выпуска Профессорского института (1828 и 1832 гг.) дали 22 профессора различных дисциплин, которые вернулись в родные университеты и заняли кафедры. В 1838 г. Профессорский институт был закрыт, но практика ежегодной посылки молодых ученых (по два стажера от каждого университета) за границу на средства казны для приготовления к профессорскому званию продолжалась, рождая новые талантливые имена отечественных ученых.
На основании устава 1835 г. осуществлялось развитие высшей школы последующие почти двадцать лет, вплоть до начала 60-х гт. XIX в., когда университеты стали по праву занимать ведущее место в общеобразовательной системе России. Университеты вносили весомый вклад в развитие науки не только на теоретическом уровне, но и принимали активное участие в разработке ее прикладного направления. Курсы различных дисциплин (агрономия, промышленная химия, товароведение, механика, медицина, архитектура и др.), читаемых в них, способствовали формированию состава специалистов в различных областях народного хозяйства страны. Эймонтова Р. Г. Русские университеты на грани двух эпох: от России крепостной к России капиталистической. М., 1985. book-forum.iuoop7
К середине XIX столетия отечественные университеты под воздействием исторически обусловленных задач социально-экономического развития страны преодолели жестко обозначенные им самодержавным правительством границы - подготовки образованных чиновников - и становились важнейшим социальным институтом, определявшим направление поступательного движения всей образовательной системы страны, ее культурный облик в сфере материального производства и духовного состояния.
Вклад в развитие России первого российского императора, великого реформатора – Петра І
Петр добивался того, чтобы все дворянство считало "государеву службу" своим почетным правом, своим призванием, умело править страной и начальствовать над войсками. Для этого нужно было, прежде всего, распространить среди дворян образование...
Внешняя политика России XIX века
После смерти Александра I, междуцарствия и жестокой расправы над восставшими декабристами на российский престол вступил брат Александра Николай I...
В первые годы своего царствования Николай I не придавал большого значения крестьянскому вопросу. Постепенно, однако, царь и его ближайшее окружение приходили к мысли, что крепостное право таит в себе опасность новой пугачевщины...
Государственное управление при Николае I
Областное управление при Николае I осталось на прежних основаниях, даже в прежнем виде; оно не было усложнено, подобно центральному; подверглось некоторым изменениям только управление сословное, дворянское. Как мы знаем...
Дворянское сословие в Российской империи
Начало правления Николая I ознаменовалось важным событием в социальной и политической жизни России - восстанием декабристов на Сенатской площади 14 декабря 1825 года. Главная причина этого выступления заключалась в том...
Изменения в общественном и государственном строе в конце XIX века в Японии
Традиционно в Японии образование было распространено довольно широко и до эпохи Мэйдзи. Уровень грамотности японского населения был достаточно высок...
Интервенция Польши и Швеции в Россию. Индустриализация и коллективизация. Распад СССР
Николай I (Романов Николай Павлович) (25.06(06.07).1796 - 18.02(02.03).1855гг.), император всероссийский (1825 - 1855гг.). Третий сын императора Павла I. Вступил на престол после внезапной смерти своего брата Александра 1...
Крестьянские реформы 1860-1890 гг.
Александр II еще в начале своего царствования обнаружил стеснительные меры в отношении учебных заведений. Преподавание в университетах стало более свободным, они стали доступны для вольнослушателей для женщин и для мужчин. В 1861г...
Либеральные и консервативные тенденции внутренней политики Александра I
В 1803 -1804 гг. была проведена реформа народного образования. Согласно указу 26 января 1803 года «Об устройстве училищ» в основу системы образования были положены принципы бессословности, бесплатности обучения на низших его ступенях...
Навигационная и пушкарская школы Петра І
Благодаря деятельности Петра I Россия уже в начале XVIII века представляла собой обширное многонациональное государство, где утвердился абсолютизм. Усилению роли России на мировой арене способствовало ее военное могущество...
Реформы государственного управления при Александре I
В 1803 году было издано новое положение об устройстве учебных заведений, внёсшее новые принципы в систему образования: 1. бессословность учебных заведений; 2. бесплатность обучения на низших его ступенях; 3. преемственность учебных программ...
Реформы П.А. Столыпина
Реформы Петра І
Армии и флоту требовались квалифицированные специалисты. Поэтому Петр большое внимание уделял их подготовке...
Российские политические реформы XV-XVIII века
Серьезные изменения происходят в системе образования. Еще до земской реформы после одобрения Государственным советом 18 июня 1863 г. императором был утвержден новый Университетский устав...
Россия при Николае І углубление кризиса феодально-крепостнической системы
Дело декабристов имело для молодого государя, как и для всего госу-дарства, громадное значение. Оно оказало огромное влияние на всю правительственную деятельность императора Николая и очень отразилось на общественном настроении его...
В период правления Николая I образование приняло замкнутый сословный характер: приходские школы для крестьян; уездные училища для детей купцов, ремесленников и других городских обывателей; гимназии для детей дворян и чиновников. В 1827 г. был издан указ и специальный циркуляр, запрещавший принимать крепостных в гимназии и университеты, что свидетельствовало об основе народного просвещения, которую составлял принцип сословности и бюрократической централизации.Новый министр просвещения С. Уваров в своих преобразованиях только усилил реакционный курс, т.к. его установки качественно иллюстрировали желания значительной части дворянства на данном этапе. К этим желаниям, безусловно, относилось полное искоренение революционных идей, развитие религиозного мировоззрения, укрепление сословных различий – все это в сфере обучения становилось первой задачей министерства. Следует отметить, что примеры выполнения этих задач появились довольно быстро: были открыты православные семинарии и архиерейские школы, которых к середине века стало больше в 2-3 раза. До 1835 г. существовал Комитет образования, деятельность которого на практике в правление Николая I заключалась в следующих реформах: принятии устава гимназии и уездных и приходских училищ в 1828 г. и принятии университетского устава в 1835 г. Устав 1828 г. сохранил типы учебных заведений, созданные в 1804 г., но определил их сословную принадлежность, о чем мы говорили выше. В соответствии с этим определялся и учебный план заведений. Изменение образовательной системы и структуры после Александра I завершилось «Положением об учебных округах», изданным в 1835 г., и «Общим уставом императорских российских университетов» 54 . Важно отметить, что первый из этих документов полностью менял привычную структуру учебных заведений, действующую с 1804 г. Функционал университетов был изменено в сторону сокращения: методические, административные и учебные обязанности теперь отсутствовали по отношению к низшим и средним школам возглавляемых ими округов. Вместо этого все учебные заведения контролировались попечителем, который назначался по округам самим министром просвещения.
Несмотря на усиление самодержавия, именно при Николае I стала развиваться программа обучения крестьянских детей, что привело к увеличению числа школ с 60, где училось 1500 учеников, в 1838 году, до 2551 школы, где училось 111 000 учеников, в 1856 году 55 . В это же время стали открываться технические училища и вузы, т.е. конструировалась система профессионального среднего образования. Таким образом, новый школьный устав существенно изменил прежнюю систему образовательных учреждений, создав новые категории обучения:
для детей низших сословий – одноклассные приходские училища (изучались четыре правила арифметики, чтение, письмо и «закон Божий»).
для средних сословий, то есть мещан и купцов – трехклассные училища (геометрия, география, история).
для детей дворян и чиновников – семиклассные гимназии (там готовили к поступлению в университет).
не было проведено масштабного изменения системы управления: «Приходския училища подчинены Начальствам, т.е. Штатным Смотрителям училищ уездных, а сии – Губернским Директорам училищ, как Начальникам Гимназий; определенное число Гимназий, со всеми подведомственными оными училищам, составляет Учебный округ. Под непосредственным управлением одного из Университетов» 56 . Другими словами, некоторые перемены в школьной системе касались такого аспекта, как разделение училищ по казенным и помещичьим селам. Управление училищами в помещичьих селах осуществлялось самими дворянами, а в казенных селах – благочинным священником (не приходским).
уездные училища также возглавлялись штатным смотрителем, однако и здесь был свой нюанс: для детального контроля над их деятельностью дополнительно назначался почетный смотритель, которого выбирал университет и утверждало министерство. В управлении гимназиями произошли такие же изменения: кроме директора функции контроля осуществлял тот же почетный смотритель.
Рассмотрим, каким образом была модифицирована образовательная система после введения нового устава.
Приходские (народные) школы приняли на себя серьезный удар вследствие принятого нового Устава: школа была отделена от средних и высших учебных заведений и принимала только представителей низших сословий, а их социальное положение изначально влияло на ограниченность образовательной программы. Приходские училища Волынской, Киевской и Подольской губерний, находившиеся в руках католического духовенства, было решено закрыть полностью в 1832 г. по причине их малопосещаемости и, как полагал министр, ненужности для крестьянских детей. Спустя 7 лет все учебные заведения Царства Польского были подчинены министерству просвещения, и при этом закрыто большое количество частных начальных школ и школ при костелах. Здесь, на наш взгляд, уже причиной было вероисповедание – самодержец не признавал других религий, кроме православия. Между тем, новые приходские школы в начале-середине XIX в. продолжали открываться, хотя классы были очень смешанными по возрасту, и помещение было перегружено (до 70 учеников в одном классе), что, безусловно, сильно снижало качество учебного процесса. Также сами учителя были почти безграмотны, грубы и жестоки, что создавало крайне негативную атмосферу.
Устав 1828 г. изменил статус уездных училищ, определив их в качестве заведений для детей третьего сословия – купцов, мещан. Образование в стенах этих учреждений было уже лучше, чем в школах, хотя и здесь воспитанникам прививалось чувство подданичества самодержавию и императору. Зато проводилась качественная и ценная подготовка к практической деятельности: преподавался закон Божий, история, русский язык, математика, география, чистописание и черчение. Обучение проводилось в течение 3 лет, и уездное училище не готовило к поступлению в гимназию, что доказало ликвидацию принципа преемственности в системе образования.
Указы 1818 г. и 1824 г. исключили из дисциплинарного курса гимназий ряд дисциплин: философию, право, политэкономию, но ввели тот же закон Божий и русский язык, увеличив вместе с этим число часов посещения латыни и греческого 57 . Новый Устав значительно изменил сущность учебных планов и общей организации образования в гимназии. Прежде всего, она являлась средней общеобразовательной школой только для дворян, а процесс обучения существенно сократился. Вместе с тем иностранные языки и математика стали главными предметами в гимназии, что способствовало созданию ее нового типа – классического. Одновременно с переменами в системе преподавания в гимназии были введены иные дисциплинарные меры. Контроль над учащимися был отдан вновь учрежденной должности классных надзирателей – поведение гимназистов было под наблюдением не только в учебное, но и в свободное время. Однако при этом сама методика обучения была практически не отрегулирована.
Как видим, правительство империи ввело существенные ограничения в структуру среднего образования, что обусловило снижение темпов роста численности гимназий. К примеру, к концу первой половины XIX в. в Петербурге существовало только 5 гимназий. Первая гимназия была воссоздана в 20-х гг. из Благородного пансиона, вторая возникла раньше Первой (думается, Первая была более статусной) из основанной в XVIII вв. другой гимназии, относящейся тогда к Академии наук. Ей была подобна по учебной программе и организации третья гимназия. Четвертая (Ларинская – по имени купца, давшего деньги для ее основания) отличалась от предыдущих внешним видом и несколько иной учебной программой. Пятая гимназия была открыта почти в середине XIX в. Общее количество гимназистов Петербурга на тот момент составляло 1425 человек, что объяснялось малочисленностью привилегированного сословия.
Можно сказать, что масштабных и глубинных реформ в системе управления учебными заведениями новый Устав не принес, однако он повлиял на расширение функции контроля (надзора) за образовательной сферой в целом со стороны дворянства и духовенства, дополнительно введя новое должностное лице в самой школе, выступающее также в статусе инспектора. Обязанности смотрителя уездных училищ по надзору за их деятельностью также были увеличены, что подтверждает факт решения основной задачи реформ в правления Николая I: изоляция сословий на каждой образовательной ступени. Такая же ситуация была достигнута и в отношении гимназий, где функционал директора определялись четко: «Главная обязанность Директора состоит в бдительном, неослабном надзоре за Гимназией и всеми вверенными ему училищами; он должен стараться, чтобы повсюду были исполняемы постановления Устава учебных заведений и предписания Начальства» 58 .
Принятие нового Устава явилось ожидаемым результатом обшей внутриполитической трансформации Российской империи, направленной на консервацию существующего социального строя и поддержании свободной от государственной опеки части общества. Школьное образование в этом русле стало следствием произошедшей эволюции. Рассмотренная административная система существовала до 1835 г., т.е. до принятия «Положения об Учебных Округах Министерства Народного Просвещения» 59 . Главная идея образовательной политики Николая I заключалась все же именно в разграничении типов учебных заведений по сословному принципу: они становились независимыми друг от друга по социальному положению воспитанников, по возможности продвижения вверх по образовательным ступеням, по половому признаку и возрастному ограничению. Это отражало отсталость школьной системы и образования в целом: русское государство в данной сфере отступило назад, а не развивалось далее. Это доказывается также нежеланием основной массы населения учиться – многие дворянские дети были только рады сокращению учебной программы и нагрузки по отдельным предметам по сравнению с началом века. Численность классов тоже уменьшилась – в основном до 40 человек, а качество образования пока оставалось невысоким. Таким образом, определяющими особенностями николаевской общеобразовательной школьной системы являлись:
административно-бюрократическая организация управления, усиление сословного начала, введение религиозного воспитания, повышение значимости контроля и надзора, упрощение содержания обучения и формализация его методики, увеличение учебной нагрузки;
предоставление особых прав и привилегий выпускникам гимназий, а также учительскому и руководящему персоналу школ, увеличение оплаты труда, введение пенсионного обеспечения, общее повышение правового статуса и материального положения работников государственной начальной и средней школы.
Модификация высших учебных заведений сказалась также и на сословной ориентации: лица недворянского происхождения в университете обучаться не могли. Полицейский характер контроля деятельности студентов был реализован в проверке читаемых лекций (введена после 1825 г.) – университетское «вольнодумство» таким образом пресекалось. Кроме этого, сама жизнь высшего учебного заведения была «милитаризована»: попечители были в основном военными людьми, от которых требовалось наведение строгого порядка и утверждения дисциплины. Для надзора за студентами по штатному расписанию были введены должности инспектора и субинспектора, а также обязательным стало ношение специальной формы для преподавателей и студентов. За соблюдением этих нововведений очень внимательно следили инспекторы и попечитель – даже внешний вид любого лица, причисленного к университету, должен отражать высокую степень дисциплины.
Трудность университетской жизни для студентов состояла в материальной обеспеченности: иногда туда удавалось попасть разночинцам, мелкопоместным, детям чиновников, чей финансовый уровень практически не позволял обучения. Положение таких студентов было очень тяжелым, так как даже государственная стипендия обеспечивала питание на несколько дней, а затем приходилось искать подработку. Однако, несмотря на неоднозначно трактуемые преобразования, в русских университетах первой половины XIX в. уже было много профессоров и приват-доцентов, прекрасных педагогов и больших ученых, которые способствовали дальнейшему развитию отечественной науки и растили новое поколение русских эрудитов и интеллигентов. Так, в 1832 г. учреждена Императорская военная академия, готовившая офицеров Генерального штаба, а в 1855 г. от нее были отделены Артиллерийская и Инженерная академии. Расширилась сеть промышленно-технических учебных заведений: в 1828 г. учреждается Технологический институт, в 1830 г. – Архитектурное училище, а в 1832 г. – Училище гражданских инженеров (в 1842 г. оба эти училища были объединены в Строительное училище), в 1842 г. в Белоруссии было открыто Горыгорецкое земледельческое училище, преобразованное в 1848 г. в Земледельческий институт, в 1835 г. в Москве основан Межевой институт 60 . Кроме этого, появились Институт инженеров путей сообщения, Лесной институт, Практический политехнический институт, Горный институт, Практическая коммерческая академия, Земледельческая школа, частная Горнозаводская школа, Техническое училище. Провинции озаботились созданием ветеринарных училищ.
Таким образом, к середине XIX в. образовательная политика правительства решительно изменялась по сравнению с предшествующим периодом: если в первой четверти XIX вв. государство проводило в жизнь принцип бессословности образования, то теперь, наоборот, утверждался сословный принцип. Начиная с эпохи петровских реформ, государство на пути прогрессивного развития шло впереди общества, стремясь к социальному развитию и не обращая внимания на затраты, что доказывает та же реформа 1804 г., связанная с действительно новаторскими для того времени педагогическими и воспитательными принципами. При этом общество не стремилось к обучению – оно отличалось незрелостью и нежеланием получать знания, повышать культурный уровень, хотя начало XIX в. создало для этого практически все условия. Поэтому по меньшей мере странным был возникший к середине века парадокс: общество было относительно готово к получению образования, а государство отступило в своей реформисткой политике назад, тем самым сдерживая гражданскую инициативу: в результате общество перерастает ставшие ему узкие рамки сословного строя, а правительство пытается закрыть каналы все возрастающей социальной мобильности, одним из которых и было школьное и университетское образование.
Реформа учебных заведений 1804 г., проведенная при Александре I, безусловно, отличалась рядом прогрессивных черт, отражала влияние идей русских просветителей XVIII в. и передовой общественности начала XIX в. Значительным шагом вперед в области просвещения было установление преемственности различных ступеней низшей, средней и высшей школы, расширение учебных программ, утверждение более гуманной и прогрессивной методики преподавания и, главное, бесплатность обучения. Хотя степень формальности была довольно высокой: бесплатное обучение было менее качественным, а передача дела народного образования в руки помещиков по существу сводила на нет организацию училищ для крепостных крестьян. При этом система образовательных учреждений в начале XIX в. расширилась созданием привилегированных закрытых заведений (Царскосельский лицей, Смольный институт), пансионов. С этим соседствовало домашнее обучение, довольно распространенное в среде небогатых дворян.
При Николае I образование приняло замкнутый сословный характер: приходские школы для крестьян; уездные училища для детей купцов, ремесленников и других городских обывателей; гимназии для детей дворян и чиновников. Основу народного просвещения составлял принцип сословности и бюрократической централизации. Между тем, при Николае впервые была начата программа массового крестьянского образования, и было обращено пристальное внимание на кадетские корпуса и деятельность университетов. Новый Университетский устав ограничивал автономию университетов, запрещал университетский суд и фактически привел к установлению полицейского надзора за студентами. А введение нового школьного Устава 1828 г. стало логическим следствием общего изменения внутренней политики правительства в сторону консервации существующего социально-политического строя.